Неточные совпадения
— Все, конечно, так! — прервал Истома, — не что иное, как безжизненный труп, добыча хищных вранов и плотоядных зверей!.. Правда, королевич Владислав молоденек, и не ему бы
править таким обширным государством, каково царство Русское; но зато наставник-то у него хорош: премудрый король Сигизмунд, верно, не оставит его своими советами. Конечно, лучше бы было, если б мы все вразумились, что
честнее повиноваться опытному мужу, как бы он ни назывался: царем ли русским или польским королем, чем незрелому юноше…
Восмибратов. Нет уж, барин, ты что хочешь говори, а чести не трошь; судиться буду. Как так у меня чести нет? Коли я свои документы оправдываю — вот моя и честь. Да про меня спроси на сто верст, все тебе то же скажут. Мало тебе, я сам про себя скажу, что я —
честный человек. Уж насчет там чего другого я не хвалюсь, а насчет чести я вот что скажу, барин: я не человек, я —
правило.
— Но
честное слово — это долг, Григорий Михайлыч. Особенно для людей с вашими, с нашими
правилами! Коли мы долга признавать не будем, что ж у нас останется? Этого нельзя нарушать — так, по собственной прихоти, не соображаясь с тем, что каково, мол, другому! Это бессовестно… да, это — преступление; какая же это свобода!
По моему мнению, это были
правила поистине человеколюбивые, и не потому только, что они ограждали
честных людей от подыскиваний своекорыстной ябеды, но и потому, что они воспитывали в обществе чувство гадливости к промышленникам доноса.
Не по капризу, не по своей воле, нет, а потому, что
правила, которые они знают, лучше,
честнее тех
правил, которыми руководствуется общество.
— Да-с! А вы бы, если вы человек таких хороших
правил, так не торопились бы до свадьбы-то в права мужа вступать, так это лучше бы-с было,
честнее. А и тебе, дуре, ништо, ништо, ништо, — оборотилась она к дочери. — Рюмь, рюмь теперь, а вот, погоди немножко, как корсажи-то в платьях придется расставлять, так и совсем тебя будет прятать.
Зная уже давно, что легче «верблюду пройти в игольное ушко», чем женщине, вкусившей этого яда, вернуться к нормальной и
честной жизни, и присматриваясь к ней самой, я убедился, что в ней нет никаких задатков для того, чтобы она могла составить исключение из общего
правила, и с болью в душе я решил предоставить ее судьбе.
Изобразив глупца, автор считал обязанностью рядом с ним поставить и умного, который бы объяснял и
поправлял глупости первого; осмеяв ябеду, считали нужным заметить, что, собственно, судьи полезны и даже необходимы, но только
честные судьи, и т. п.
В одном письме к издателям «Собеседника» сказано: «Держитесь принятого вами единожды навсегда
правила: не воспрещать
честным людям свободно изъясняться.
На вопрос Фонвизина: «Имея монархиню
честного человека, что бы мешало взять всеобщим
правилом — удостаиваться ее милостей одними
честными делами, а не отваживаться прояснивать их обманом и коварством?
Дашковой» под руководством самой Екатерины, также находится одно письмо, в котором: говорится: «Держитесь принятого вами единожды навсегда
правила: не воспрещать
честным людям свободно изъясняться.
Но вместе с тем он, как человек истинно
честный, сознался, что не умеет объяснить, что и почему в них нехорошо, а что есть для этого особые
правила, которых он не знает.
«Никто лучше меня не знает Ардальона, — говорил он, — и я считаю за долг
честного человека (все равно, поверите ли вы мне или нет) сказать вам, что этот молодой человек имеет благородную душу, доброе сердце и превосходные
правила.
Честным нижегородцам из Москвы
От разоренных и плененных братий
Поклон мы
правим низкий, до земли.
Что мешкать даром, время нас не ждет!
Нет дела ратного без воеводы:
Изыщем, братия,
честного мужа,
Которому то дело за обычай,
Вести к Москве и земским делом
править.
Кто воеводой будет?
— Не частичку, а все, что имел! — выразительно
поправил Лубянский; — и завещал нам еще быть твердыми и
честными людьми русскими. Впрочем, это до вас, господа, не касается: вы ведь поляки. — И, проговорив все это довольно резким тоном, старик круто повернул от них в другую сторону.
Правил тем монастырем
честной старец игумен Израиль.
— Не в моих
правилах. И вы
честный человек. Я люблю ее! Люблю ее больше всего на свете! Вы это заметили и… Обязан я это сказать!
Очутясь у Синтяниной, которую Бодростина ненавидела тою ненавистью, какою бессердечные женщины ненавидят женщин строгих
правил и открытых
честных убеждений, Глафира рассыпалась пред нею в шутливых комплиментах. Она называла Александру Ивановну «русской матроной» и сожалела, что у нее нет детей, потому что она верно бы сделалась матерью русских Гракхов.
Князь пристально посмотрел на своего приемыша. Яков Потапович смутился и покраснел. Он в первый раз сказал неправду своему благодетелю: не нездоровье было причиной его нежелания присутствовать при трапезе, а инстинктивная брезгливость к тем, кто своим присутствием осквернит завтра
честные хоромы вельможного боярина. Не по душе были ему эти званые на завтра княжеские гости, и он, прямая душа, лучше не желал встречаться с ними, следуя мудрому русскому
правилу: «Отойди от зла и сотвори благо».
Пробоина была сделана порядочная в корабле госпожи Шестерваген, но случалось, однако ж, что пассажиры на нем спешили
поправить несчастие капитана в юбке, которого они любили за доброту, за
честное и точное исполнение условных обязанностей. Они составляли складчину, покрывавшую долг беглеца. Таким образом в этой польской колонии вождь ее и колонисты обретались в ненарушимой приязни.
Нам нужен не идеал, а
правило, руководство, которое было бы по нашим силам, по среднему уровню нравственных сил нашего общества: церковный
честный брак или хоть даже не совсем
честный брак, при котором один из брачующихся, как у нас, мужчина, уже сходился со многими женщинами, или хотя бы брак с возможностью развода, или хотя бы гражданский, или (идя по тому же пути) хотя бы японский на срок, — почему же не дойти и до домов терпимости?»
Днем на людях, только у них и слова, как Христову рабу довлеет жить на вольном свету: сладко не есть, пьяно не пить, телеса свои грешные не вынеживать, не спесивому быть, не горделивому, не копить сокровищ и тленных богатств земных, до сирых, убогих быть податливу, — а ночью, как люди поулягутся и уйду я в каморку, —
честные старцы по вечерней трапезе не на
правило ночное становятся, а, делом не волоча, к пуховику на боковую.